"C самого детства привыкла все делать сама", Футболистка ижевского "Торпедо" Екатерина Фролова рассказала о годах в детском доме, начале своей футбольной карьеры, родной команде, учебе, планах на будущее и о многом другом в интервью журналисту "Матч ТВ" Алексею Ковалеву., Женская футбольная Лига. Официальный сайт

Футболистка ижевского "Торпедо" Екатерина Фролова рассказала о годах в детском доме, начале своей футбольной карьеры, родной команде, учебе, планах на будущее и о многом другом в интервью журналисту "Матч ТВ" Алексею Ковалеву.

Катя — удивительно позитивный человек. Мы знакомимся и быстро переходим на «ты», много шутим и легко находим общий язык. Обидеться на целый мир — это не про Катю. Хотя, читая ее историю, вы сможете поймать себя на подобной мысли.

Мы начинаем разговор с темы московского «Торпедо», а потом переходим к «Торпедо» ижевскому, жизни в детском доме, теме родителей и доверия к окружающим.

— Я, когда играла в «Локомотиве», ходила на все матчи «Торпедо». Мы встречались с Романом Ивановичем [Авдеевым] в августе — даже не успели обсудить что-то, весь наш диалог был построен так: «А ты видела, как Сергеев там забил? А ты видела, как они сыграли?» С «Велесом» они играли в Кубке, обыграли по пенальти. Мы с Романом Ивановичем просто реально обсуждали «Торпедо», Игнашевича, команду, как она строится. Он что-то у меня спрашивал, интересовался. Ну и, конечно, потом сказал: «Будешь в Москве, устрою тебе встречу с Игнашевичем».

Сейчас я играю за профессиональную женскую команду «Торпедо» Ижевск, которая выступает в высшем дивизионе России, — продолжает Катя. — У нас недавно была серия — два матча с красноярским «Енисеем». Дома выиграли, а на выезде нам чуть-чуть не повезло — проиграли. Шли на седьмом месте, Красноярск был на восьмом. А теперь мы поменялись местами — рокировочка вышла.

— На какой позиции вы играете?

— В принципе, я универсальный игрок. В молодежной сборной была левым защитником. Какое-то время играла в «Локомотиве», там вообще действовала в центре, опорником. А сейчас играю вторым центральным нападающим. Кстати, я — левоногая. Как Лео Месси, ха-ха!

— Раз вы упомянули Месси, расскажите про свою ролевую модель. И она из женского или мужского футбола?

— Наверное, из женского. Мне нравятся американские футболистки — конечно же, нравится Алекс Морган, сейчас был женский чемпионат мира — она была одним из лучших игроков. Еще Меган Рапино — крутая. Смотрю их матчи, учусь по чуть-чуть, глядя, как они действуют на поле.

— В «Торпедо» удается заработать?

— Да, конечно. У нас есть зарплата, плюс за победу и забитые мячи сверху идут премиальные. Зарплата не скажу, что большая, но на жизнь хватает.

— Вы сказали про опыт в сборной.

— Да, я успела поиграть за U-19. В том числе на международной арене — пару матчей в Турции… Думаю, есть все шансы попасть в главную сборную. Нужно себя в каждом матче проявлять, а двери всегда открыты.

— Сейчас тренер сборной — Елена Фомина.

— Да, она была тренером у меня в «Локомотиве», мне очень нравилось тренироваться под ее руководством. Мое «Торпедо» сейчас тренирует Максим Шевченко — он успел за «Кайрат» поиграть, поработать там в дубле, в академии. Он — тренер грамотный, но Елена Александровна — для меня это, наверное, лучший специалист, с которым приходилось работать.

— Тренеры-женщины более лояльны?

— Честно, я могу сказать, что женщины бывают даже строже мужчин. Говорят, что женщина может дать слабинку? Ну уж нет. Это мужчины, бывает, могут пожалеть, где-то уступить, а женщины — нет.

— Когда мы говорим про женских тренеров невольно вспоминается Александр Григорян.

— Он, кстати, приводил пермскую «Звезду-2005» к нескольким чемпионствам, до финала женского Кубка УЕФА доходил, а также ЦСКА вот недавно тренировал.

— Сейчас Григорян — один из самых живых тренеров в РПЛ. Он всегда имеет свое мнение и не боится его высказывать.

— В женском футболе он был таким же. Такие слова говорил, за которые можно было потом и «люлей» получить. Прямо всегда говорил, как будто не боялся.

«Ты поздно приходишь, не учишься, мы тебя не будем пускать на тренировки»

— Расскажите, как у вас все с футболом начиналось?

— Я с детства воспитывалась не в семье, а в детском доме. Когда мне было девять лет, к нам пришел мужчина. Знаешь, люди порой приходят в детский дом, помогают чем-то, и этот мужчина просто пришел провести с нами время. Он хоккеистом был, показал документы, представился.

И потом говорит: «Давайте летом будем играть в футбол, а зимой — в хоккей?» Под набор в секцию рассматривались только мальчики. А я с самого детства ношусь, бегаю, везде с мальчиками, на всех соревнованиях. Но меня почему-то не позвали.

В итоге я сама пришла на тренировку — посидеть, посмотреть. Сижу, а рядом воспитатель. И кто-то из мальчиков, видимо, не пришел. Получилось так, что не хватало народа для равных составов. И мне воспитатель говорит: «Иди, иди!» Я отвечаю: «Ой, да вы что, там же только мальчики». Она уверяет: «Какая разница? Мальчики, девочки. Иди!»

И я помню, надеваю манишку, бегу, радости полные штаны. И все как-то закрутилось, завертелось, три-четыре тренировки — и тренер меня сразу записал в секцию. Он и мальчиков записал, человек шесть нас ходило, он они все перестали заниматься, а я — нет.

В Ижевске еще есть клуб, «Зенит». Медведев и Тугарев из «Локомотива» — его воспитанники. Я попросилась туда, там уже была женская команда и специализированная школа-лицей. Но девушки там уже очень взрослые были, а я пришла — 10-11 лет…

Поэтому меня поставили к мальчикам моего возраста. Я тренировалась с ними, потом сразу ехала на вторую тренировку. Очень поздно приезжала в детский дом, меня из-за этого не хотели отпускать, говорили: «Ты поздно приходишь, не учишься, мы тебя пускать не будем…»

Когда мне было 13 лет, у нас появилась женская команда «Торпедо». Пришел тренер — он раньше работал в академии «Краснодара» — и стал собирать девчонок. В 15 лет мы уже играли по второй лиге, в 16 лет — уже в первой. В 2018 году мы выиграли первую лигу и вошли в высшую, а это топ в женском футболе.

— Подтверждаете, что девчата порой реально рубятся?

— Я скажу так: мы играем больше, наверное, даже не за деньги, а за азарт. За желание играть, обыгрывать, за желание, чтобы нас не обыграли.

Конечно, хочется, чтобы помимо желания не проигрывать, было понимание, что не нужно наносить травмы. Мы недавно ездили в гости к «Енисею», там один нехороший стык был — я играла головой, а девочка (выше ростом) захотела сыграть ногой. И так получилось, что она просто срубила меня. Я упала, меня сразу заменили.

Конечно, надо стараться никого не убить, жестко не фолить, но так случается. Хочется, чтобы таких столкновений было меньше, но когда идешь в спорт, травмы — неотъемлемая часть профессии. Без них никуда.

— Как их минимизировать?

— Нам очень помогают арбитры. Анастасия Пустовойтова перед тем как выйти на поле, всегда говорит: «Девочки, играйте аккуратнее, пожалуйста». Ко мне заранее подходит: «Седьмой номер, играйте аккуратнее». Перед матчем прямо в подтрибунном помещении она все время нам повторяет вот эти слова: «Главное — это здоровье». Даже по полю иногда бегает, и у нее выскакивает: «Аккуратнее, аккуратнее!» Судьи тоже очень переживают. Порой мы, наверное, меньше переживаем, чем они.

«Многие думают, что дети в детском доме не образованы, не социализированы, что им нет места в мире»

— Заниматься спортом и расти в семье и заниматься спортом, будучи воспитанником детского дома, — есть разница?

— Не знаю. Честно, не думала об этом. Но, наверное, воспитываясь в детском доме, у тебя выше мотивация. Во-первых, тебе хочется чего-то добиться и доказать на своем примере, что ребята в такой ситуации могут добиваться каких-то вершин. И действительно они могут соревноваться на равных с ребятами, которые воспитываются в семьях.

Многие думают, что дети в детском доме не образованы, не социализированы, что им нет места в мире.

Для меня это была вообще бешеная мотивация — доказать себе, что ты что-то можешь. И это мной движет даже сегодня.

Честно, иногда я даже радуюсь, что оказалась в такой ситуации. Потому что приходится всегда делать выбор самой. В семье за детей часто делают выбор их родители: «Туда пойдешь, сюда не пойдешь». А мы быстрее становимся самостоятельными, нам приходится делать выбор самим.

Я с самого детства привыкла все делать сама. Конечно, спрашивала совета у людей, но решения принимала самостоятельно. А будь я в семье — не знаю, смогла бы я стать такой или нет?

Честно, таких, как я, — единицы.

Многие в детском доме говорят: «Детский дом — это крест, вот бы только выйти, завести семью, найти нормальную работу». И это повторяется из раза в раз, и ты порой думаешь, что это действительно так.

Есть те, кто выходит из детского дома и идет по наклонной. Мне кажется, что таких, как я, мало. И очень хочется верить, что своим личным примером я показываю, что можно жить так, как хочешь, а не так, как тебе говорили в детском доме.

Все, кто начинает свой путь в спорте из детского дома, пусть знают — они могут мне позвонить, написать. Я всегда их поддержу, помогу, подскажу.

«Предложили устроиться дворником на базе детского дома. Я согласилась»

— В детском доме ваше стремление заниматься спортом как-то поощряли? Помогали как-то?

— Мне просто сказали: «Мы можем тебя устроить работать при детском доме». Я понимала, что детский дом находился очень далеко от стадиона и я не успевала ездить на обычном троллейбусе, мне надо было все время ездить на маршрутке.

Одно время мне давал деньги тренер, но я понимала, что это не может долго продолжаться, надо что-то делать самой. Я стала искать варианты, мне предложили устроиться дворником на базе детского дома.

Я согласилась, рано утром вставала, быстренько убирала, а потом — на учебу, на тренировку. Деньги платили небольшие, но мне хватало и на проезд, и купить бутсы, и покушать после тренировки. Потому что когда прибегала обратно в детский дом, еды практически не оставалось — ребята сидят голодные, а тут чья-то порция стоит. Они, конечно, ее быстренько съедали.

Но я недавно была в другом детском доме, там у них есть и регби, и футбол, и детский дом как-то заинтересован в том, чтобы ребята занимались спортом. Ребятам бутсы покупают… Раньше мне приходилось все самой искать.

— То есть как-то меняется ситуация?

— Сейчас все очень поменялось. Раньше мне приходилось ходить, просить… А мне в ответ говорили: «Ты не успеваешь на учебу, давай будем ставить вопрос о том, ходить тебе на тренировки или нет». Теперь наоборот — есть один детский дом, он чисто спортивный. Ты приходишь, у тебя учеба, потом тренажерный зал, потом регби, потом духовой оркестр, хор, а затем тренировка по футболу.

И эти ребята все время на соревнованиях, на турнирах, они играют в чемпионате, обыгрывают местные команды, даже «Зенит» Ижевск обыгрывают. Играют с обычными ребятами — это вообще круто! Я думаю: «Блин, при мне такого не было!»

— Слышал такую фразу: «В детском доме тебя пытаются сломать». Что она значит?

— Тебе говорят каждый день: «Ты — ноль. Если не будешь учиться, станешь таким же, как твои родители». И вечно эти ярлыки вешают, мол, ты ничего никогда не добьешься.

Я помимо футбола еще в хоккей играла с мальчиками. Помню ситуацию, мне говорила воспитательница: «Кать, зачем ты так напрягаешься? Зачем ты хочешь тренироваться? Ты все равно ничего не добьешься». Я говорю: «Почему?» Она: «Ты что, не понимаешь? Ты из детского дома, и у тебя нет шансов». Отвечаю: «В смысле? Зачем вы такое говорите?» Она продолжает: «Кать, я тебе правду говорю. Ты ходишь тренироваться, а толку от этого что? Вы, спортсмены, только тупеете. Ты школу прогуливаешь, об образовании подумай!»

Поэтому мне хотелось добиться успеха — чтобы эта воспитательница потом забрала свои слова обратно.

А у нас Ижевск — город маленький, и прошло время, эта воспитательница узнала, что я в «Локомотив» ездила, в Москву, в молодежке играла. Мы пару раз с ней пересекалась, она смотрит на меня и говорит: «Забираю свои слова обратно. Мы бы реально никогда в жизни не подумали, что из тебя что-то вообще выйдет». Я от этого была в шоке.

Думаю, эта воспитательница не хотела меня унизить или еще что-то. Она просто исходила из опыта — ведь не первый день работает в детском доме.

Сейчас, конечно, такого уже нет. Воспитатели поддерживают, подсказывают, помогают всячески. А раньше говорили: «Ты — никто. Если ты в детском доме, значит, на тебе поставили крест».

Хотя наоборот — столько возможностей.

Я никогда не обижалась, а стиснув зубы, все это слушала и в тяжелые времена понимала, что мне нельзя сдаваться. Потому что есть люди, которые думают, что ты ничего не сможешь, что у тебя ничего не получится. А я хотела закрыть рты всем «хейтерам» — и закрыла.

«Мама родила, а потом поняла, что не справляется с воспитанием…»

— Как вы вообще попали в детский дом?

— Узнала об этом три года назад, думала, такое бывает только по телеку. Я в принципе свои детские годы не помню, но в бумагах написано: меня мама родила, а потом поняла, что не справляется с воспитанием, поэтому просто отнесла в подъезд, положила и оставила.

Вообще-то эта информация — закрытая, ее скрывали, не хотели, чтобы я ругалась, ссорилась, обижалась. Но когда я об этом узнала, это не стало каким-то шоком.

Оставили в подъезде, и все. Меня нашли, а их [родителей] лишили прав. Банально.

— Вы никогда не встречались?

— При том, что мои родители живы и они живут в Ижевске, я не хочу идти с ними на контакт. Не знаю… Вот они есть — и есть. Я знаю, что они гордятся мной. У них своя жизнь, а у меня — своя. Они не стремятся со мной общаться, ну, и я тоже. Уже как-то с этим смирилась.

У меня есть родственники, с которыми я иногда поддерживаю связь, — к бабушке иногда хожу, очень редко.

Я уже привыкла к тому, как все есть сейчас и не готова восстанавливать отношения. Меня, в принципе, все устраивает.

— Расскажите, как с учебой обстояли дела?

— Учеба — это была моя проблема. Во-первых, тренировки: утром тренировка перед учебой, потом на учебу, потом на вторую тренировку.

Я на занятия приходила — посижу, что-то послушаю и уйду. Меня рассматривали как человека, который сидит на последней парте, что-то делает — ну и слава богу. Успеваемость у меня была плохая, потому что я банально не могла везде успеть.

Но было желание учиться, узнавать что-то новое. Для меня это важно и ценно. Я понимала, что это не может долго продолжаться, — что-то надо делать, скоро экзамены: ОГЭ, ЕГЭ.

Наш регион в то время подключился к «Арифметике Добра», к программе «Шанс». И мне предложили попробовать позаниматься с репетиторами.

Я, конечно, сначала не хотела соглашаться — надо время выбирать, подстраиваться… А потом подумала: «Попробовать можно, опыт хороший. А что если мне действительно помогут, и я сдам экзамены?»

Три года занималась с репетиторами, в итоге сдала все на «хорошо» и «отлично». Учителя были в шоке: «Ты что вообще делаешь?»

Всегда хотела поступить на педагогический — быть учителем физкультуры. Но мне говорили: «Какой из тебя учитель? Ты на уроки не ходишь, все прогуливаешь — тебя никто никуда не возьмет».

Но появились люди, которые были заинтересованы во мне, они говорили: «Кать, смотри, у тебя все получается. У тебя тут хорошо, там хорошо». И я вдруг понимаю: «А люди-то действительно заинтересованы в том, чтобы получила образование и поступила туда, куда хочу».

Я хорошо сдала экзамены, поступила в местный колледж на преподавателя физической культуры. Сейчас второй-третий год учусь. Надо больше заниматься — английский подтягивать.

«Без доверия никуда — это основа всего»

— Сколько учиться осталось?

— Третий-четвертый курс.

— Что дальше?

— Сегодня в приоритете только футбол, карьера. Конечно, про образование не забываю — знаю, что нужно учиться.

Еще я очень люблю читать книги — это неотъемлемая часть моей жизни. Я каждый день могу сидеть по два, по три часа — читать, читать, читать.

Последняя книга, которую прочитала, была из русской классики. Мы ехали из Красноярска в Ижевск, и я прочитала «Игрока» Достоевского.

Люблю что-нибудь прочитать про психологию. Недавно читала «Тонкое искусство пофигизма», «Семь навыков высокоэффективного человека» — такого формата книги.

Конечно, про великих спортсменов: Роналду, Месси и Пеле — это мои настольные книги. Автобиографии Джейми Варди и Златана Ибрагимовича — самые любимые.

Остается ли время на хобби? Честно, у меня весь день расписан. В 5:30 встаю, в 6:00 иду на пробежку, потом на учебу. Так что мое хобби — просто поспать или сходить в зал ЛФК — потянуться, размяться.

— Вы уже выпустились из детского дома?

— Да.

— Что поменялось в жизни с этого момента?

— Когда жила в детском доме, была боязнь выйти за его пределы… Но так как я профессионально занимаюсь футболом, то мы часто путешествуем — видим мир, общаемся с другими людьми. Так что проще в этом отношении.

Конечно, у меня такое было: «Выпущусь и что я буду делать? Кому я буду нужна?»

У всех такое есть. И это нормально.

Хорошо, что у «Арифметики Добра» есть программа «Шанс». Помимо обучения там ездят в каждый регион и проводят тренинги. А на тренингах учат детей — как работать с финансами, как понять, чего ты хочешь, как понять людей вокруг тебя.

Потому что большинство ребят [из детских домов] живут так: им вообще пофигу, что будет завтра. Они плывут по течению — можно выйти покурить, выпить. Словом, мало чего интересует.

А тренинги дают осознание, чего ты хочешь, ставят какие-то цели. Реально после них говорят: «Блин, мне что-то надо делать». Есть ребята, которые потом едут учиться в Москву и меняют свою жизнь.

Возможно, тренинги помогают постичь себя, мир вокруг себя. Понять, что есть что-то за пределами детского дома… Многие ребята думают, что в этом мире все злые, все враги. А люди на тренингах дают установку: мы — друзья, мы можем помочь.

Все строится на доверии. Многие ребята из детских домов обижены на себя и на весь мир. И они очень боятся доверять. А без доверия никуда — это же основа всего.

Источник: Матч ТВ.