Ксения Цыбутович: «Спросили у Мутко, почему нашу победу не заметили», Защитница и капитан сине-бело-голубых – о детском футболе, финале Кубка УЕФА, молодёжном чемпионате мира в России и победном Евро-2005 в Венгрии, Женская футбольная Лига. Официальный сайт

37-летняя защитница и капитан «Зенита» Ксения Цыбутович начала заниматься футболом в 90-е, выиграла чемпионат Европы, дошла до четвертьфинала домашнего чемпионата мира, сыграла в финале Кубка УЕФА и почти застала банкротство футбольного клуба

— Расскажи, как ты начала заниматься футболом.

— Это как у всех, на уроках физкультуры на улице меня заметил тренер и предложил пойти к нему на тренировки. Сказал, что есть команда девочек. До этого я занималась прыжками на батуте – не профессионально, скорее для общего развития. Когда моя тренер ушла в декрет, я бросила батут. Играла с папой и соседскими мальчишками в футбол во дворе, в восемь лет начала ходить на секцию. Первая игра была в формате «4 на 4». Тренер сказал: «Ты играешь в защите, и это зона твоей ответственности». Я восприняла это буквально, встала и дальше своего квадрата никуда не уходила.

— Родители хорошо отнеслись?

— Папа был только за, он сам играл в футбол на любительском уровне, у нас постоянно были подвижные развлечения: велосипед, футбол, рыбалка. Он ходил на все мои тренировки, ездил со мной на игры. Даже поехал со мной на летние сборы. Было приятно, что я там не одна, а с такой поддержкой. Мама была не против, но она хотела, чтобы я пошла в математическую школу, а не в спортивную. Однако я выбрала футбол.

— У тебя была склонность к математике?

— Да, я очень люблю математику. Когда-то хотела стать, наверное, великим математиком.

— А как ты поняла, что футбол – твоя профессия? Это было в 90-е, непростое время.

— Я просто занималась, и мне нравилось. В подростковом возрасте были периоды, когда хотелось всё бросить. Но случился большой разговор с мамой по этому поводу. Она меня поругала, сказала, что нельзя всё вот так бросать, что я уже поменяла школы и многое сделала, что я люблю эту игру и вложила кучу сил. Поплакала, но поняла, что она права. И этот кризис прошёл. У меня был сложный график, потому что я училась в другом районе, ехала на тренировки на двух автобусах в пробках, потом возвращалась домой и делала домашнее задание. Но не уставала, я жила футболом.

— Ты поиграла за все топ-команды и застала разные кризисы. Что произошло в «Спартаке», который просуществовал два сезона в 2005-2006 годах, взял серебро и исчез?

— По факту это было «Чертаново», команда образовалась оттуда. Мы всей командой оказались в «Спартаке» после каких-то преобразований. Прошли предсезонную подготовку, отыграли чемпионат, я ушла через сезон. Мне было 18 лет, это был интересный опыт. Я не знаю причин исчезновения команды. Возможно, это произошло, потому что им не удалось занять первое место в чемпионате и интерес к проекту исчез.

— Тогда были команды, которые выделялись в плане инфраструктуры, условий?

— Наверное только «Россиянка», которая появилась в 2004 году. У неё была своя база, где девушки жили и тренировались.

— Хватало денег, чтобы жить?

— Я жила с родителями, мне хватало. Но раньше и цены были другие, правда же? Когда я играла в «Россиянке», мне снимали квартиру, нас кормили, мы ходили в экипировке. Я не шиковала, но вот телефон купила, маме что-то отправляла. Сейчас иначе, игрокам можно вообще ни о чем не думать, кроме футбола. В топовых клубах хорошо платят, и ты просто в шоколаде. Молодёжь интересуется деньгами, люди приходят из одного клуба в другой, узнают, какая зарплата, какие бонусы. У меня закончился контракт с «Россиянкой», и мне предлагали остаться в команде с зарплатой в два раза больше, чем была тогда, но я ушла играть в «Звезду-2005». Потому что там были Лига чемпионов и Александр Григорян.

Фото: ФК «Звезда-2005»

— А до этого, тоже в 18 лет, ты уехала в чемпионат Азербайджана. Как это вышло?

— Я сама не собиралась никуда ехать. В «Чертаново» как-то раз приехал иностранный тренер и сказал, что нужны игроки для Лиги чемпионов. Нас не спрашивали, хотим мы или нет, просто отправили в Азербайджан в команду «Гюмрюкчу». Видимо, это было что-то типа аренды. В тот момент я даже не осознавала, что такое Лига чемпионов и какого уровня это соревнование. Мы потренировались две недели, проиграли два матча, вылетели из турнира и уехали обратно в Россию. Особенно мне запомнилось, что там были крутые футбольные поля на тренировочной базе. Сотрудники команды были очень гостеприимными. Нас хорошо кормили. Я тогда вообще впервые попробовала чёрную икру, её подали на наш первый завтрак. Такое воспоминание.

— Ты перешла в «Звезду-2005» тогда, когда она играла в финале Кубка УЕФА.

— Да, я сыграла в полуфиналах и в финалах (финал тогда состоял из двух матчей. – Прим. «Чемпионата»).

— Полуфинал и финал вы играли не в Перми, а вообще в Казани — не при своих болельщиках.

— Там был такой крутой большой стадион с натуральным полем. Это было прям вау. Мы приехали на ответный полуфинал с «Умео» в Швецию, и там просто маленький городок, небольшой стадион и искусственный газон. Думала: «Ничего себе, победители Лиги чемпионов, а такое всё маленькое». Но зато какой был финал в Дуйсбурге… Это был лучший матч в жизни.

— Там был установлен новый рекорд по посещаемости.

— Да, это самые запоминающиеся эмоции. Мне 22, я в финале Кубка УЕФА, полный стадион – мурашки! Мы вышли на поле, видели, что нет ни одного свободного места, это такой заряд. Матч в Германии сыграли вничью, даже вели какое-то время 1:0. Считаю, что достойно выступили в ответном матче финала, учитывая, какой уровень футбола у немцев. Непередаваемые впечатления. Болельщики сделали видео с нарезкой той игры под Rammstein, часто потом его включали на стадионе в Перми.

— Григорян не полетел на тот финал с вами. Почему?

— В неформальных беседах он намекнул, что уходит из женского футбола. Первый матч финала мы же проиграли 0:6. Наверное, он посчитал, что будет правильно после такой игры уйти в отставку. После матча в Дуйсбурге мы надели футболки с его фотографией, потому что финал стал возможным именно благодаря ему.

— А что тогда случилось в Казани, когда проиграли 0:6?

— Я плохо помню. Но, возможно, мы сами перегорели. В начале было ничего, потом всё посыпалось. Второй матч сыграли намного лучше.

— Потом в «Звезде» всё пошло на спад, ты попала под роспуск команды.

— Да, дело не шло, сменилось много разных тренеров. И американец был, и серб… И кого там только не было. Кризис нарастал, и руководители решили убрать всех основных игроков и играть молодёжью.

— Потом ты оказалась в «Рязань-ВДВ». Тоже команда с историей.

— Когда приехала подписывать контракт с «Рязанью», была удивлена, что несколько человек из «Звезды» оказались вместе со мной в команде.

— Какие были условия?

— Ну, поле. Снимали квартиру. Наверное, всё. Там до сих пор ничего не изменилось.

— Был же период с болельщиками, чемпионством…

— В самые первые годы, в начале 2000-х, там действительно собирался полный стадион. Был натуральный газон. Нам даже показывали кадры первого чемпионства, приходило много людей – и военные, и гражданские. Не знаю, почему они перестали поддерживать клуб. Может быть, команда не занимала высоких мест, и из-за этого потерялся интерес. А для игроков – там ничего не меняется, только имена директоров.

— В 2020 году ты застала момент, когда клуб был на грани закрытия. Вам что-то говорили?

— Нет, мы узнали об этом из новостей на сайтах. Нам ничего не объявляли, мы тренировались и заканчивали сезон. Когда информация стала официальной, никто не понимал, что с нами будет дальше. Было действительно обидно, ведь женский футбол в Рязани всё равно любят, знают. Может быть, не так сильно, как раньше, но это команда с историей. Как можно взять и всех разогнать? Ладно, если бы в городе было пять команд, но тут – одна.

Значит, футбол никому не нужен? В мой первый сезон в Рязани к нам приезжал Виталий Мутко, тогда он ещё был министром спорта. Его делегация приезжала осматривать спортивные объекты города. Мы с ним разговаривали – мы хорошо общаемся со времен молодёжной сборной – он спрашивал, как дела, как стадион. Я говорю: «Тут поле надо поменять, износилось». Через некоторое время поле действительно поменяли. Вряд ли я как-то на это повлияла, но всё равно приятно.

— Потом в России стало совсем плохо с Лигой чемпионов. Как думаешь почему?

— Можно увидеть прогресс у европейских команд, у сборных, они не стоят на месте. А мы как будто где-то застряли. Не знаю, с чем это связано. Возможно, со сменой поколения, опытные мастеровитые игроки потихонечку уходили, молодёжь ещё не успела подтянуться до нужного уровня.

— То есть раньше подготовка была лучше? Почему не появлялось других мастеровитых?

— Мне кажется, сейчас дети вырастают некоординированными. Не занимаются спортом. Раньше девчонки приходили в футбол из других видов спорта, у них была хорошая физическая подготовка, выносливость.

— Сейчас же спорт в целом доступнее, появились новые школы, академии.

— Может быть, из-за этой доступности всё уже не так ценится.

— Молодежный чемпионат Европы – 2005. В каком статусе сборная России ехала на турнир? Какие были ощущения?

— Мы прошли обе стадии отбора. Вышли в финальную часть с первого места – у нас не было ни одного поражения! Не помню точных цифр, но у меня даже записаны все наши результаты и статистика команды. На финальный этап приехали в Венгрию и проиграли первую же игру француженкам. Это был такой мощный подзатыльник, знак, чтобы не раскатывали губу. Мы тогда собрались всей командой, поговорили, второй матч уже выиграли. Третья игра у нас была с Шотландией, и там места в группе зависели от количества голов. Мы забили пять мячей и ждали результат в соседнем матче. После финального свистка сидели на поле в ожидании окончания другой игры. В итоге оказалось, что забили на один мяч больше и прошли в плей-офф. Сначала очень радовались, а потом поняли, что вышли на Германию.

— Сборная Германии в те годы была сильнейшей.

— Да, это ТОП-уровень. Но у нас был спокойный настрой — просто выходить и выигрывать. Полуфиналы с Германией были самыми запоминающимися матчами того Евро. Сборной предыдущего года мы проигрывали 0:8 и понимали, что это за команда. Хотелось, конечно, взять какой-то реванш. Когда обыграли их 3:1, для нас это было самое счастливое событие за весь турнир. На этой эйфории мы выходили играть финал и даже не переживали, что может что-то не получиться.

После Германии гуляли по городу, где жили, и наши девчонки увидели тату-салон. Кто-то сказал: «Если победим в финале, сделаю себе татуировку». В итоге половина команды пошла и набила себе тату. И ведь не побоялись – какой-то тату-салон в Венгрии, какой-то непонятный мастер. Нам по 18 лет… Одна девочка приехала домой, и мама заставила её переделать татуировку. Был какой-то чёртик, а стало что-то вроде ангелочка. Я не делала, меня бы с ней вообще не пустили домой. Кто-то бил инициалы, кто-то иероглифы, кто-то просто набивал что-то абстрактное.

— В финале вы попали на Францию, которой проиграли первый матч. Не было страшно?

— Очень часто первые матчи оказываются не совсем удачными, соперники изучают друг друга, находят сильные и слабые стороны. Потом уже проще, ты знаешь, кто как играет. Не было мысли, что мы можем выйти и не сыграть с ними достойно.

— Вы стали чемпионками Европы. Как вас встречали дома?

— В аэропорту нас встретили репортёры, болельщики. Налили шампанского, подарили цветы. Потом мы ездили на стадион «Локомотив» и в «Лужники», выходили всей командой перед матчем мужской сборной, нас награждали, были какие-то грамоты. И в целом — всё. Виталий Мутко приезжал на базу, мы разговаривали, спрашивали, почему наша победа как будто осталась незамеченной. В газетах о нас писали, да, но было какое-то ощущение «спасибо, на этом всё». Потом была премия, и нам подарили DVD-проигрыватели. Через какое-то время после нескольких собраний нам дали звание мастеров спорта международного класса.

— Через год после победы на Евро Россия принимала молодёжный чемпионат мира. Россиянки выступали там уже в качестве главных звёзд?

— Мы автоматически попадали туда, так как выиграли Евро и потому что были хозяйками турнира. Это было приятно, мы были рады, что чемпионат мира пройдёт именно в России, дома.

— Как всё было организовано? Тогда Мутко много общался с руководством ФИФА, объявил о строительстве нового стадиона в Санкт-Петербурге.

— Всё было замечательно. Мы играли на крутых стадионах. На «Петровском», например. Я тогда впервые побывала в Питере, ещё и на такой арене сыграла.

— В Петербурге вы сыграли с Бразилией, пришли почти 10 тысяч человек.

— Я помню, что на стадионе началась церемония открытия, и нам сказали разминаться в зале для балета, потому что поле уже было занято, а после открытия должен сразу начаться матч. Размялись около зеркал, перил, потянулись и пошли играть. Бразильянки тоже разминались где-то у себя в раздевалке. Сыграли 0:0.

— По ходу турнира было много зрителей?

— Да, нас ещё показывали по телевизору, приезжали родственники. У меня мама впервые приехала посмотреть мои матчи за сборную. Все одноклубницы смотрели на нас. Это было приятно. Не то что уехали в Швецию или Финляндию, и никто не показывает, не знает ни результат, ни то, что мы вообще играли. Дома мы были на виду, я думаю, что это дало какую-то веру, что женский футбол в России – это не просто так.

— В той сборной зажигала Елена Данилова, она была лучшим бомбардиром Евро, забивала на ЧМ. Где она сейчас? Вот Эльвира Тодуа до сих пор играет, Анна Кожникова тоже. А где Данилова?

— После Евро она ещё долго играла, а когда закончила карьеру, уехала в США. Отучилась на тренерскую лицензию и начала работать с детьми. Насколько помню, ей нравилось, как там выстроена вся футбольная структура, подход. Плюс она там сама немного поиграла, даже выиграла чемпионство.

— Сборная России дошла до четвертьфинала, но дальше пройти не получилось. Вы это ощущали как провал? В газетах писали что-то вроде «наши девушки доходят до четвертьфиналов, а мужчины не могут выйти из группы».

— Мы провалили четвертьфинал с Китаем. Возможно, после триумфального Евро шли на игры с мыслями, что сейчас всё сможем. Но тут был немного другой уровень. Мы просели и проиграли. Одно дело европейские команды, а другое – азиатские. У них строгая дисциплина на поле.

— Насколько удивила финальная пара Китай – Северная Корея? И что выиграли кореянки.

— Это не было удивительно. С ними тяжело играть, у них всё дисциплинированно и наработанно. Они побеждают не за счёт индивидуальных виртуозов, как бразильцы, а именно командой и системно.

— В «Зените» рассказали, что ты приходишь на тренировку за три часа до начала, чтобы позаниматься в зале, и остаёшься дольше всех после занятий. Как давно живешь в таком режиме?

— Не всю жизнь. Наверное, после того как получила травму и сделала операцию на крестообразной связке. Поняла, что, если не заниматься собой, коленями и в целом своим телом, далеко не уеду. Опять-таки возраст — мне 37, сейчас надо работать в два раза больше, чем молодым девчонкам. Когда играла в Рязани, жила через дорогу от поля, могла одеться, наклеить тейпы и пойти на тренировку за пять минут до начала.

Это происходило, когда были сложные психологические периоды и неудачи команды. Я не думала, что такой подход может навредить, но потом начались проблемы со здоровьем. Когда восстанавливалась после операции на колене, тренер-реабилитолог сказал, что теперь придётся заниматься всю оставшуюся карьеру. Надо готовить свой организм к таким нагрузкам как можно раньше.

— В раздевалке у тебя много книг, особенно по психологии.

— В нашей командной «библиотеке» много разных книг. Подавляющая часть из них – мои. Да, я увлеклась психологией. Так как постоянно нахожусь в коллективе, мне интересно наблюдать за людьми и их поведением.

— Это не заход на профессию после футбола?

— Кто знает, как у меня жизнь сложится. Как говорится, я ещё не решила, кем буду, когда вырасту. Пока есть здоровье, хочу и буду играть.

— Почему «Зениту» так не везет с Кубком России? Дважды проигрывали в финале, в этом году вообще вылетели в четвертьфинале от «Чертаново».

— Кубок заколдован, наверное. Луна в третьем доме или карта не туда легла. Шучу. Не знаю, не могу сказать. Возможно, это пока не наш турнир, и нам надо сосредоточиться на чём-то одном. Все хотят обыграть именно «Зенит», чемпиона, настраиваются как на последний бой и выдают свой лучший матч. С ЦСКА или «Спартаком» играют иначе.

Фото: w.fc-zenit.ru

— Смотришь футбол? У тебя есть футбольные кумиры?

— Мне нравилось, как играет Джон Терри. Его игра всегда для меня была примером надежности и уверенности. Также мне нравился Златан Ибрагимович, из-за него я хотела стать нападающей. А вообще люблю смотреть вживую, а не по телевизору. Потому что по трансляциям не видно каких-то моментов. Например, игра Вильмара Барриоса. Может показаться, что он постоянно бегает без мяча и его «не видно», но на самом деле он выполняет огромный объём работы, который незаметен при просмотре трансляции.

— У тебя есть татуировки с собачками. Это правда?

— У меня две татуировки. На одной изображены образы двух мои собак, а на другой — отпечаток лапки. А на самом деле, у меня дома живут две собаки: французский бульдог и той-терьер. Благодаря им я много гуляю. И утром, и вечером у нас длинные прогулки, мы ходим в хорошем темпе. Примерно, 3-4 км за раз.

— А что тебя мотивирует?

— Сейчас в целом непростое время. С утра проснулась, увидела солнце, небо – и слава богу. Для меня мотивация, что я живу спокойно, мои близкие здоровы и я занимаюсь любимым делом. И это – прекрасно!

Источник: Чемпионат